Госслужащие заметили пользу от вступления России в ВТО: сейчас имеется на кого списать упадок сельского хозяйства.
Несколько дней назад президент совершил заседаниеСовбеза, посвященное проблемам, связанным с вступлением России в ВТО. Примечателен сам факт, что тема рассматривалась как касающаяся безопасности страны. Но серьёзнее второе: собравшиеся неоднократно и не два обращались к проблемам помощи производителям и аграриям сельскохозяйственной техники.
Говорилось об ошибочности понижения пошлин на сокращения и ряд товаров денежной помощи аграриям на закупку отечественных сельхозмашин.
Тон дискуссии разрешал высказать предположение, что госслужащие будут отныне аргументировать не весьма действенную аграрную политику внешними факторами, а пропагандисты — изливать злобу на торговую организацию.
В это же время стоит прояснить последовательность значительных моментов. Как мы знаем, что и в развитых государствах аграрный сектор не существует без господдержки. Наряду с этим большая часть оказывающих эту помощь государств — давешние члены ВТО. США, к примеру, каждый год тратят на поддержку собственных фермеров $18 млрд, а ЕС— более €58 млрд.
В 2010 г. часть этих средств составляла 7,8% совокупной выручки американских фермеров и 24,1% — европейских.
В ряде секторов помощь более велика.
Так, например, в Техасе и некоторых вторых южных штатах производителям хлопка доплачивают по $560 на каждую тонну выращенного сырья, тогда как ее цена в мире не превышает $1400. Кроме того в Новой Зеландии и Австралии фермеры приобретают дотации, не обращая внимания на то что условия для ведения сельского хозяйства в этих государствах признаны специалистами одними из самых благоприятных на планете.
Для чего кабинеты министров оказывают помощь фермерам? По двум главным обстоятельствам.
Во-первых, по причине того, что успешность фермерских хозяйств — база выживания сельских территорий. А часть сельских обитателей образовывает в Соединенных Штатах около 16% населения, в ЕС-27 — более 23%, и никто не собирается допускать превращения большей части собственных стран в пустыню.
Во-вторых, по причине того, что довольно низкие цены на продовольствие — одна из баз спокойствия и социального благополучия. И исходя из этого, не обращая внимания на высокие значительную зарплату и доходы фермеров переработчиков, продукты питания сейчас в большинстве государств Европы не превосходят по стоимостям реализовываемые в Москве, а по многим позициям остаются кроме того дешевле.
Исходя из этого само значение помощи страной собственных производителей неимеетвозможности вызывать сомнений. Неприятность в том, как эта помощь осуществляется и какие конкретно дает результаты. Увидим: вопреки распространенному в обществе точке зрения в Российской Федерации аграрии также не обделены вниманием.
Согласно данным из официальных источников, каждый год в 2010—2011 гг. на эти цели выделялось более 143 млрд руб. В случае если учитывать, что валовая продукция сельского хозяйства составила в Российской Федерации в 2011 г. 3,45 трлн руб., то уровень помощи достигает 4,2% — заметно ниже, чем на западе, но положение поправимо, о чем мало ниже.
Наряду с этим стоит обратить внимание на две отечественных «особенности».
В первую очередь это темперамент помощи. В большинстве государств власти финансируют закупки готовой продукции по стоимостям, превышающим рыночные, либо выплачивают собственного рода премию в момент реализации фермером той либо другой партии товара. В противном случае говоря, существует гарантированная совокупность закупки сельхозпродукции; производитель оказывается свободен от диктата перекупщика и не страдает от неожиданных перепадов стоимостей.
На данный вид помощи на западе приходится от 55 до 71% общего объема сельскохозяйственных дотаций.
В Российской Федерации таковой подход не взял достаточного распространения — отечественные госслужащие предпочитают финансировать отдельные программы «впрок», в надежде на будущий итог. В Программе развития сельского хозяйства до 2035 г. прописаны более полутора десятков аналогичных направлений, но возможно ли верить втом, что, к примеру, приобретённый за границей племенной скот принесет ожидаемые результаты, а не будет нежданно разрешён войти под нож при финансового кризиса (поголовье крупного скотав Российской Федерации в 2008—2010 гг. уменьшилась на 1,16 млн голов, либо на 6%)?
Намного большие средства направляются на софинансирование приобретения техники, компенсацию процентов по кредитам и иные, в основном денежные инструменты (до 80% совокупного количества национальной помощи аграриям). Это, само собой разумеется, прекрасно, но ясно, что приобретённая в долг либо полученная по лизингу техника выясняется намного дороже. К тому же вопрос, кому как раз оказывать помощь, решается государственный служащими и не всегда связан с приобретаемыми результатами.
Достаточно отыскать в памяти «помощь» Цапков и коррупцию, присутствующую в данной сфере, как и везде в стране…
не меньше серьёзен и настоящий количество помощи. Как мы уже говорили, каждый год из бюджета России на потребности аграриев выделяется 140 млрд руб. В Соединенных Штатах — $18,3 млрд. Затраты на эти цели составляют 1,1% расходной части русского бюджета и 0,5% — американского.
И что говорит ВТО про эти российские затраты?
Может, это раздастся нежданно, но, в соответствии с условиям вступления России в эту организацию, количество дотаций сельскохозяйственным производителям до 2017 г. ограничивается… $9,1 млрд, либо 288 млрд руб., — суммой, более чем вдвое превышающей текущее финансирование. А это значит, что все слезные рассказы о неосуществимости оказать помощь отечественным селянам — неправда, продуцируемая бюрократами. Заявляя, что ВТО мешает формированию российского аграрного сектора, они бессовестно перекладывают ответственность с больной головы на здоровую.
ВТО не мешает России сократить финансирование МВД (1,8 трлн руб. по бюджету на 2012 г.) и «перекинуть» всего 6—8% от данной массы денег аграриям. И тогда мы возьмём кроме того больший относительный уровень помощи, чем в Соединенных Штатах! Отечественным патриотам нужно осуждать не тот Белый дом, что расположен на Пенсильвания-авеню, а тот, что на Краснопресненской набережной.
До тех пор пока мы преследуем не экономические либо социальные, а идеологические цели, не нужно сохранять надежду на аграрное благополучие. Увижу: разрушение отечественного сельского хозяйства приняло очень массовые масштабы в начале 2000-х годов, уже по окончании «лихих 1990-х»: с 1995 по 2010 г. поголовье крупного скотав стране упало на 19,7 млн голов (либо на 49,3%), коз и овец — на 6,8 млн, свиней — на 5,4 млн; мы стали выращивать меньше картофеля, льна, кормовых культур. Площадь обрабатываемых земель уменьшилась на 27,3 млн га, либо на 26,7%…
И не требуется винить в этом природные условия. Достаточно сравнить Калининградскую область — а Восточная Пруссия была в свое время житницей Германии — с соседними с ней регионами. Тут в 2010 г. собрано 186 тыс. т зерна и бобовых, 150 тыс. т картофеля, произведено 37 тыс. т птицы и мяса, 57 тыс. т молока.
В соседней Гродненской области Беларуси в том же году — 1,35 млн т зерна и бобовых, 1,25 млн т картофеля, произведено 227 тыс т птицы и мяса, 887 тыс. т молока.
Проехав этим летом 30 километров от Калининграда до Светлогорска, я заметил в середине пути, не забываю — справа от дороги, в случае если ехать из города к побережью, — одно (!) картофельное поле. Все другое — запущенный бурьян. Это, что ли, «вставание с колен», которое переживает Российская Федерация?
В случае если мы желаем поднять отечественное сельское хозяйство, нужно осознать, что единственные важные за его нынешнее положение — это мы сами. Сейчас в той же Польше у фермера остается до 60% цены, которую потребитель платит за продукты в среднем варшавском магазине. У российского крестьянина — около 25% от цены столичного супермаркета.
Виноваты в этом не ВТО, а отсутствие обычной сбытовой цепочки, засилье торговых сетей и неумение страны платить «по результату», а не в соответствии со собственными представлениями об эффективности. Нужно везде совершенствовать политику национальных закупок, стимулируя крестьян наращивать количества производства. И не требуется вычислять, что связанные с этим затраты будут ненужной тратой бюджетных денег.
Они будут в этом случае использованы с куда большей пользой, чем при очередной закупке техники и спецсредств для ОМОНа. По причине того, что, дабы что-то защищать, нужно сперва что-то создавать. Но эта несложная идея последней приходит в голову русским госслужащим.
Особенно тем, кто решает экономические неприятности на совещаниях Совбеза…